Из жизни пчел и пчеловодов

Драматические тридцатые годы прошлого столетия оставили глубокий трагический след и в пчеловодстве. Трудно рассказывать о несчастьях тех дней, но сделать это необходимо, даже если участники тех событий давно ушли из жизни.

Научная и просветительская деятельность ученых XIX–ХX вв. — А.М.Бутлерова, Г.А.Кожевникова, Н.Б.Насонова, И.А.Каблукова, Н.М.Кулагина и многих других — пришлась на то время, когда интерес к пчеловодству постоянно усиливался. Возникали споры и даже иногда некоторая конкуренция с элементами уязвленного или неуязвленного самолюбия. Все это было. Не было только той беспощадной ожесточенности, которая пришла в нашу жизнь в конце двадцатых — начале тридцатых годов ХХ в.

К 1926 г. в стране работало несколько опытных станций : Ленинградская, Московская, Тульская, Казанская, Саратовская, Харьковская и Северо-Кавказская. Наибольшую известность приобрели Тульская, Московская и Ленинградская.

Заведующему Тульской опытной станцией Федору Алексеевичу Тюнину, вокруг которого собрался коллектив талантливых и увлеченных ученых, за несколько лет удалось сделать многое. В 1926 г. Ф.А.Тюнин выпустил первый номер научно-практического пчеловодного журнала «Опытная пасека». Его издатели — Тульская станция и Тульское пчеловодное товарищество — поставили перед собой цель расширить и углубить научно-исследовательское дело и содействовать развитию общественно-кооперативного движения в отрасли.

Журнал сразу же привлек к себе внимание. В число его авторов вошли такие ученые, как Х.Н.Абрикосов, В.В.Алпатов, Л.Е.Аренс, А.Ф.Губин, К.А.Горбачев, Г.А.Кожевников, И.И.Кораблев, В.И.Логинов, А.С.Михайлов, Л.И.Перепелова, С.А.Розов, А.Е. и И.А.Титовы, В.Ю.Шимановский, и другие видные деятели пчеловодства. По своей содержательности (как научное издание) журнал занимал едва ли не первое место среди пчеловодных журналов мира. В 1930 г. редакционная статья, открывавшая первый номер «Опытной пасеки», заканчивалась словами: «Опытные пчеловодные учреждения должны стать и будут научными организаторами нового пчеловодства в нашем Союзе».

Какие же были предпосылки для столь оптимистического взгляда?

Прежде всего это большая программа научных работ, подготовленная профессором Г.А.Кожевниковым, научным консультантом Тульской станции, еще в 1926 г. Она затрагивала практически все разделы пчеловодной науки, была не только принята опытными станциями, но и дополнена вопросами, связанными с опылением растений и химией меда и воска.

Постоянное участие профессора Г.А.Кожевникова в исследованиях, проводившихся на опытных станциях, а также в лабораториях Московского университета его учениками и последователями, позволяло говорить о научной школе профессора Г.А.Кожевникова, принадлежность к которой стала, к сожалению, причиной трагической судьбы его бывших воспитанников.

В 1926–1929 гг. научные сотрудники Тульской станции сумели выполнить огромный по объему и качеству план научных работ, опубликованных в эти же годы в журналах «Опытная пасека» и «Пчеловодное дело», издававшегося А.Е.Титовым с 1921 г. Многие из них и в наши дни не потеряли своей актуальности. Благодаря А.С.Михайлову в исследованиях по изменчивости пчел быстро нашел свое место метод вариационно-статистического анализа. В 1928 г. А.С.Михайлов впервые провел инструментальное осеменение маток по Уотсону, а в 1929 г. он исследовал процесс образования спермы у трутней. В это время на Тульской станции изучала пчел-трутовок, причины роения, поведение пчел внутри и вне гнезда, акарапидоз и другие вопросы биологии пчел ученица Г.А.Кожевникова Л.И.Перепелова, ставшая впоследствии известным ученым.

Заведующий опытной станцией и редактор журнала «Опытная пасека» Ф.А.Тюнин пользовался большим авторитетом не только как ученый, но и как организатор. Благодаря его усилиям в короткий срок станция превратилась в научное учреждение, не имевшее себе равных ни по составу сотрудников, ни по оснащенности лабораторий, а журнал имел славу лучшего научного пчеловодного издания страны.

Профессор Г.А.Кожевников, часто бывая на Московской станции, поддерживал взгляды ее заведующего — А.Ф.Губина, изучавшего эффективность опыления красного клевера среднерусскими пчелами. Позднее эти исследования легли в основу разработки в Институте пчеловодства метода дрессировки пчел, получившего высокую оценку К.Фриша.

Успешная научная, хозяйственная и издательская деятельность Тульской станции привели к мысли о ее реорганизации и создании на ее базе Всесоюзного института пчеловодства с сетью зональных опытных станций. Такое решение было принято 17 мая 1930 г. пленумом ВАСХНИЛ. Проект организации Института было поручено разработать Ф.А.Тюнину. Он был подготовлен и утвержден. Но огромная работа коллектива Тульской станции и ее заведующего Ф.А.Тюнина не превратилась в радостное событие. Оно было омрачено закрытием журнала «Опытная пасека». Становилось ясно, что грядут тяжелые времена.

21 июля 1930 г. П.М.Комаров, впоследствии научный руководитель В.В.Тряско, открывшей явление полиандрии у медоносных пчел, получил письмо от Б.М.Музалевского, который направил его в ответ на просьбу выслать из Башкирии, где тот находился тогда в командировке, трутней, необходимых, для исследований. Этот исторический документ, проливающий свет на многие события, произошедшие позднее, заслуживает того, чтобы быть приведенным полностью.

“Уважаемый Петр Митрофанович! Вчера вернулся с совещания в Свердловске по зональной станции и по этому же вопросу из Уфы и получил Вашу открытку. Выслать пчел не можем, т. к. пароходы из-за мелей перестали ходить, а лошадьми 200 верст. От души посмеялся над Тульским протоколом по пакетам. Думаете наверное, что решаете важнейшие вопросы. Ведь это же бездарно.

Трутней выслать отказываюсь. Экстерьерной дрянью не интересуемся. У нас исключительно деловая промышленная работа без всякой халтуры. Алпатов (ученик Г.А.Кожевникова — В.Г.) большой нахал. Его статья о породах вновь безграмотна от начала до конца. В Свердловске провалил всю работу по клеверу, начатую Губиным. Довольно валять дурака. Надо заставить делать дело или выгнать. Вы не имели права заниматься стандартизацией инвентаря, так же как и фигурировать спецом по выводу маток. Начинаю большое дело по обличению всей старой своры во главе с Кожевниковым и его порослью. Я считаю, что все здесь зависит и от политических убеждений. В августе увидим, победит ли революционная мысль или 14-й год будет господствовать шарлатанская дореволюционная школа. Музалевский».

Такое письмо, похожее на черную пиратскую метку, не могло не повергнуть в шоковое состояние тех, кто в нем упоминался. Вскоре в странном издании под названием «К социалистической реконструкции пчеловодства» (Сборник статей. Тула, 1931) были опубликованы выводы «Комиссии по проверке итогов работы бывших Тульской, Московской и Ленинградской опытных пчеловодных станций». Открывался сборник подзаголовком «Против идеологического и практического вредительства в научно-исследовательском пчеловодном деле». Что же скрывалось за этим, пугающим читателей, названием, которое не сулило ничего хорошего? 15 страниц разоблачений, подготовленных Комиссией по проверке итогов работы бывших Тульской, Московской и Ленинградской опытных пчеловодных станций в составе А.М.Карякина, Берстюкова, Б.М.Музалевского, А.Митропольского и Тимофеева. Хотя официальным председателем был бывший сотрудник Тульской станции А.М.Карякин, фактически возглавлял Б.М.Музалевский, отличавшийся не только агрессивностью, но и способностью воплощать ее в письменной форме.

Продвижение Б.М.Музалевского по служебной лестнице ошеломляюще стремительно. Едва закончив Московский зоотехнический институт, он был назначен на должность директора только что организованного Всесоюзного научно-исследовательского института пчеловодства. Уже находясь в этой должности и выступая в роли главного обвинителя во вредительской работе «в научно-исследовательском пчеловодном деле», Б.М.Музалевский не скрывал своего стремления возглавить новое «социалистическое» пчеловодство и пчеловодную науку даже ценой опорочивания целых коллективов честных и талантливых ученых.

Обвиняя сотрудников опытных станций в «контрреволюционной сущности научной работы», авторы «Заключения» находили объяснение вредительству в науке не только «кулацкой идеологией”, «реакционностью научной работы», но и просто «кретинизмом научной работы», «зоотехнической безграмот- ностью» и обычной «недобросовестностью». В «кретинизме» был обвинен А.С.Михайлов с его биометрическими исследованиями, как, впрочем, и «другие научные кадры опытных станций». Зоотехнически безграмотными оказались все тот же А.С.Михайлов и В.В.Алпатов, а «недобросовестностью в научной работе» отличались от других А.Ф.Губин и снова А.С.Михайлов.

Обратив свое внимание на редакцию журнала «Опытная пасека» и его главного редактора Ф.А.Тюнина, комиссия интерпретировала призыв редакции расширять круг читателей и «сплачиваться в единую дружную семью исследователей пчелы» как призыв «к контрреволюционным силам, преданным делу свержения советской власти», собираться на Тульской пчеловодной станции. Перечисляя ее «политические» грехи, а также и журнала «Опытная пасека», комиссия утверждала, что «кажущаяся аполитичность на деле являлась ширмой, за которой скрывалось белогвардейское гнездо». «Вместо связи с колхозами и совхозами» — сообщала далее комиссия, — «журнал держал тесную связь с попами… помещиками, белогвардейскими офицерами…». «Проводимые курсы являлись плацдармом для оглашения вреднейших контрреволюционных идей в пчеловодстве…».

Приписав Тульской станции и журналу «Опытная пасека» множество подобного рода политических преступлений, направленных на свержение советской власти, комиссия подытожила свое исследование следующим сообщением:

«…штаты Тульской станции старательно укомплектовывались детьми попов, детьми кулаков, быв. помещиками и т. д. Реакционная работа станции требовала реакционных исполнителей… В огромной степени нанесли ущерб пчеловодному хозяйству прямым и косвенным вредительством… Присоединиться к требованию… о немедленном снятии Ф.А.Тюнина с работы… и передаче дела следственным органам».

Далее комиссия ознакомила читателей с опубликованным в том же издании «рядом новейших достижений пчеловодной науки».

О каких же достижениях идет речь? Вот что, писал, например, Б.М.Музалевский в своих статьях, посвященных все той же «социалистической реконструкции пчеловодства»: «…мы должны признать, что… нектар и пыльца как подножные корма должны быть причислены нами к наименее эффективным и… с точки зрения зоотехнии — к случайным кормам». «Заслуживают внимания опыты Асмуса кормления пчел чистым глицерином… он не подвергается брожению, следовательно, нечего и думать, что глицериновый мед мог бы закиснуть. Асмус рекомендует употреблять самый лучший глицерин — белого цвета, но пчелы едят также охотно и желтый» (с. 69 сборника).

«Так называемые корифеи пчеловодства привыкли поклоняться изначальной целесообразности, всевозможным гармониям природы, гармониям пищеварительного тракта пчел и т.п. ерунде… и имеют склонность указывать на то, что главную роль играет добавление в корм сахара или меда». Далее, в посрамление корифеев Б.М.Музалевский описывает опыт А.Тишкова, спасшего своих пчел от голода подкормкой разведенными в воде яйцами с добавление сахарина. Подобными «новейшими достижениями» переполнены все страницы этого замечательного издания. Ни на минуту не сомневаясь в своей всесильности и вседозволенности, автор только что разоблачив «вредительские» работы выдающихся научных работников, заложивших основы пчеловодной науки в нашей стране, преподносит своим читателям откровенную галиматью.

Диктаторские замашки молодого человека, только что получившего диплом зоотехника, подавляли любые возражения в той научной среде, где подобные методы вызывали шок и оцепенение. Все 139 страниц сборника, наполнены беспочвенными обвинениями и угрозами, наглыми невежественными заключениями относительно вышедших в те годы превосходных научных работ и пчеловодных книг, подвергавшихся «общественным судам» и попадавших в результате таких судилищ в категорию «книжного хлама», «утильсырья» или «вреднейших в политическом отношении книг».

Упомянутый выше талантливый исследователь А.С.Михайлов был вынужден просить прощения в опубликованном в самом конце сборника покаянном письме, в котором, подобно Галилею, признавал, что «прежнее направление опытно-исследовательской работы по пчеловодству в основном было неправильным».

Подобное отречение как бы прощало А.С.Михайлову его «ошибки» в глазах комиссии, и он избежал того наказания, которому подвергся Ф.А.Тюнин, на много лет отправленный как враг народа в мордовские лагеря.

То, о чем здесь рассказано, лишь сотая часть, которая сотрясала души преданных пчеловодству и науке людей в 1930 и в 1931 гг. и которая имела и далее свои трагические последствия. В результате Б.М.Музалевский занял директорское кресло Института пчеловодства вместо изгнанного фактически руководимой им комиссии выдающегося деятеля пчеловодной науки Ф.А.Тюнина.

Манипулируя политическими лозунгами того смутного времени и выискивая где только возможно политический и научно-производственный «криминал», комиссия обвинила в политической и научной неблагонадежности и устранила со своего пути образованнейших ученых и практиков таких, кaк Г.А.Кожевников, В.В.Алпатов, Ф.А.Тюнин, А.Ф.Губин, А.С.Буткевич, П.Л.Снежневский, Х.Н.Абрикосов, А.С.Михайлов, П.М.Комаров, А.Пелопидас, Г.Калайтан и многих других деятелей, составивших цвет и гордость пчеловодной науки.

Несомненно, что беспочвенные обвинения и ошельмовывание честных людей не могли не оставить в их жизни незаживающих шрамов, которые, к счастью не заставили их навсегда уйти из пчеловодства, но, безусловно, подорвали их здоровье и сократили жизнь. В память о тех, кто были первыми в нашей пчеловодной науке, ее основателях и без вины виноватых написана эта статья, лишь в малой степени позволяющая, представить себе пчеловодную драму тридцатых годов.

Давно ушли из жизни все действующие лица этих трагических событий. Преследуемым вернули их добрые имена, а преследователи, возможно, раскаялись в содеянном из-за слабости духа и неразумения того, что они творили.

В.ГУБИН



12 мая 2003 г. скончался бывший заведующий кафедрой пчеловодства Тимирязевской сельскохозяйственной академии (ныне Московской СХА) Вадим Александрович ГУБИН.

Вадим Александрович вырос в семье потомственных пчеловодов и ученых, которая более столетия трудилась на ниве отечественного пчеловодства. Верный ее традициям, он более 35 лет сочетал научную деятельность с практической работой на пасеке.

Судьба Вадима Александровича — это судьба целого поколения. В рядах действующей армии он дошел до Кракова, а закончил свой боевой путь в 1945 г. на сопках Маньчжурии. После демобилизации В.А.Губин завершил образование. Был ученым секретарем секции пчеловодства и шелководства ВАСХНИЛ. Затем по приглашению профессора Г.А.Аветисяна пришел на кафедру пчеловодства ТСХА. В 1965 г. Вадим Александрович заинтересовался карпатскими пчелами и активно включился в недавно начатые работы по их изучению. В.А.Губин был убежденным и давним противником межпородной гибридизации. Со статьями в защиту чистопородных пчел Вадим Александрович неоднократно выступал в печати.

После ухода на пенсию Г.А.Аветисяна Вадим Александрович возглавил кафедру пчеловодства ТСХА и руководил ею более десяти лет. В течение ряда лет В.А.Губин был вице-президентом Международной организации пчеловодов «Апимондия», членом Совета Международного института технологии и экономики пчеловодства «Апимондии», членом редколлегии журнала «Апиакта», долгие годы был активным членом редколлегии журнала «Пчеловодство». Он автор нескольких книг.

Ушел из жизни яркий, талантливый, доброжелательный человек, всю свою жизнь, до последней минуты, отдававший любимому делу. В его пишущей машинке остался листок неоконченной статьи «Из жизни пчел и пчеловодов».

Пчеловодная общественность и редакция журнала «Пчеловодство» выражают глубокое соболезнование супруге Вадима Алексеевича — Таисии Ивановне Губиной и всем родным и близким покойного.

Редакция журнала “Пчеловодство”
Институт пчеловодства РФ

Союз пчеловодов Украины и коллектив Института пчеловодства им. П.И. Прокоповича скорбят в связи с кончиной известного потомственного пчеловода, ученого Вадима Александровича Губина.

Вадим Александрович внес существенный вклад в развитие украинского пчеловодства, являясь одним из первых исследователей карпатской пчелы. Он принимал активное участие в создании 77-й линии этой породы. Совместно с сотрудниками Института им. И.И.Шмальгаузена изучил этологические характеристики карпатской породы. Он научно обосновал ее большую производственную и биологическую ценность. Эти материалы легли в основу диссертации. Сейчас работы, начатые кафедрой пчеловодства Тимирязевской академии, успешно продолжаются Украинским НИИ пчеловодства им. П.И.Прокоповича. Признавая вклад В.А.Губина в развитие пчеловодства Украины, в августе 1999 г. Союз пчеловодов присвоил ему звание «Почетный пчеловод Украины».

Вадим Александрович Губин был частым гостем Института пчеловодства им. П.И.Прокоповича, постоянно интересовался новыми экспозициями Национального музея пчеловодства. Его статьи о происхождении карпатских пчел всегда вызывали живой интерес у читателей журнала «Пасiка» и «Украiнський пасiчник».

Светлая память о В.А.Губине надолго сохранится в сердцах украинских пчеловодов.

Для увековечивания памяти Вадима Александровича Губина в Национальном музее Института пчеловодства будет создана экспозиция «Династия Губиных».

От Союза пчеловодов Украины
и коллектива Института пчеловодства им. П.И.Прокоповича
директор, член-корр. Академии аграрных наук Украины
Л.И.БОДНАРЧУК

1 коментар про “Из жизни пчел и пчеловодов

Залишити відповідь